Проехав ещё немного, машина въехала в гостеприимно распахнувшиеся ворота и по длинной аллее, по обеим сторонам которой росли огромные тополя, поехала к дому

Дом Белозёрских располагался под Москвой в специальной охраняемой зоне, куда можно было попасть только по специальным пропускам. Территория, в центре которой был построен дом, занимала около двадцати гектар. Сам дом строился ещё когда была жива мама Владимира. Это она утверждала проект. Дом был воздушным, никакой вычурности или монументальности. Дерево и стекло.

Вокруг дома было сделано искусственное озеро. На самом деле это был огромный бассейн, часть его была стилизована под горную реку, впадающую в озеро. Бассейн окружали умело сделанные скалы, с которых низвергались водопады, а в озере при желании могли создаваться волны разной величины, в зависимости от настроения и желания хозяина.

Сегодня вода в искусственном озере стояла неподвижно, света в доме практически не было, отчего казалось, что он пустой.

Когда Владимир зашёл в дом, то первое, что он увидел, был большой портрет Бориса с чёрной траурной лентой.

Из темноты к Владимиру шагнул дворецкий и это было так неожиданно, что он вздрогнул.

— Александр Игнатович ждёт вас в кабинете, — тихим голосом, словно боясь потревожить эту тёмную тишину, — произнёс дворецкий

— А где бабул…Ольга Григорьевна? — спросил Владимир

— Ольга Григорьевна сильно расстроилась, приглашали врача, теперь спит, — ответил дворецкий и Владимиру стало стыдно.

Бабуля любила их обоих одинаково, она никогда не выделяла ни Бориса, ни Владимира. Конечно, для неё смерть Бориса стала ударом, но Владимир, погружённый в свои переживания, даже не позвонил бабуле, чтобы предупредить.

В кабинете отца ярко горел свет. Отец сидел и что-то писал.

Владимир подумал, что для отца на свете нет ничего, что могло бы заставить его отказаться от своего обычного графика. Наверняка, сидит и пишет план дел на завтра.

Белозёрский старший поднял голову и кивнул на стул для посетителей.

Владимир сел.

— Итак, ты знаешь, что Бориса убили, — снова утвердительно, а не вопросительно, сказал отец, но вопрос всё-таки задал:

— Может тогда и назовёшь кто?

На этом вопросе отец взял в руки пульт, выключил свет в кабинете и следующим нажатием кнопки вывел на экран картинку, которую Владимир уже видел в своей квартире, это была записанная проекция, вызванная поисковиком:

Марина в распахнутой рубашке красного цвета с безучастным лицом и лежащий на полу мёртвый Борис.

— Знаешь её, — и снова фраза прозвучала как утверждение, не как вопрос

— Знаю, — не стал скрывать Владимир, — как раз хотел с тобой поговорить. Она не убивала его.

Александр Игнатович даже не пытался скрыть издевательские нотки в голосе, когда переспросил:

— А кто же убил? Ты что ли?

— Это случайность, — Владимир понимал, что после видео поисковика, сложно буде с доверием и глядя на отца понял, что тот не верит.

— Хватит, — вдруг резко сказал Белозёрский-старший, — не хватало ещё, чтобы ведьмы нас убивали словно скот.

— Нет, отец, — Владимир не на шутку разозлился, — ты выслушай меня, она не виновата. Так сложились обстоятельства.

— Они убили Бориса! Твой брат умер! Какие могут быть обстоятельства! — Белозёрский усмехнулся, и сказал:

— Тебе что вообще на брата плевать?

Владимир понял, что сейчас говорить с отцом о том, чтобы вытащить Марину бесполезно.

И теперь ему всё меньше нравилось куда всё шло.

— Что ты пишешь? — спросил Владимир.

Ему показалось, что отец взглянул на него удивлённо, но ответил:

— Приглашения на похороны

— А что ты собираешься делать… против неё? — спросил и застыл в ожидании ответа

— Я её сожгу, — коротко ответил Белозёркий и снова уткнулся в написание приглашений.

И так это обыденно прозвучало, что Владимир понял, Белозёрский принял решение. А всем известно, когда Белозерский старший принимает решение, то оно никогда не пересматривается.

* * *

Сообщив Марине о том, что она «посягнула» на священное озеро, ведьмак вышел из воды и начал раздеваться.

— Ну надо же, — подумала Марина, — ринулся спасать, даже штаны не снял.

Зато сейчас Глеб Зимин снял с себя всё и повернулся к Марине со словами:

— Выходи, ведьма, погреемся

Тело у парня было красивое, а сейчас под светом луны, в капельках воды, он вообще казался каким-то нереальным греческим божеством. Атлетичное сложение, кубики на животе и… призывно торчащий член.

Но Марина не чувствовала никакого желания, даже тени того, что происходило, когда она видела Владимира. Просто смотрела, как на красивую картинку.

Глеб накрыл рукой свой член и погладил его, нахально глядя на Марину:

— Ну как? Выходи, согрею.

— Отойди и отвернись, пожалуйста, — спокойно сказала Марина

— Не понял, ты меня что, не услышала? Я тебе предлагаю провести эту ночь вместе, — улыбнулся беспардонный ведьмак

— Нет, — твёрдо, чтобы у парня не возникло ощущения, что она кокетничает, сказала Марина

— Ну как знаешь, второй раз не предложу, — высокомерно произнёс Глеб и подхватив мокрую одежду, развернулся и пошёл в сторону дома.

Марина выдохнула. Осторожно, всё ещё переживая, что ведьмак вернётся, она выбралась на берег и быстро натянула на себя сухую одежду.

Уже по пути в дом, поняла, что она так и не спросила ведьмака, расскажет ли он матери, где застал невезучую ведьму.

Глаза закрылись, как только голова коснулась подушки. И Марина не услышала, что в раскрытое окно забрался наглый ведьмак и осторожно повязал ей на руку какую-то верёвочку, подул и она исчезла.

Развернулся, чтобы выйти также через окно, потом будто бы передумал, подошёл обратно и осторожно потянул одеяло вниз. Когда из-под одеяла показалась грудь с небольшим розовым соском, довольно ухмыльнулся, наклонился и лизнул.

Марина застонала и произнесла:

— Ми-ир

Потом резко перевернулась на бок и всё, что было так призывно открыто, снова скрылось под одеялом.

— Значит, Мир, — пробормотал себе под нос ведьмак, и выпрыгнул в окно.

Глава 28

Марина

Утром Марина проснулась в отличном настроении. В открытое окно светило солнце, раздавалось щебетанье птиц.

— Всё же утром настроение совсем другое, — подумала Марина и потянулась за телефоном. Потом вспомнила, что телефон ей так и не вернули, подумала, что возможно он внизу.

Пока умывалась, вспоминала вчерашний забег. Марина осознала, как далеко находится озеро, только когда шла обратно. Зато уснула сразу.

Кажется ей снился Владимир. Хорошо было бы ему позвонить, узнать какие новости. Услышать его голос. При воспоминании о маге внутри сладко заныло.

— Кажется я стала зависимой от него, — подумала Марина.

А вот ей, похоже, придётся признаваться Радомиле, что она «осквернила» озеро-оракул. Ну не убьют же её в конце концов. Она же по незнанию, а не нарочно.

Хуже будет, если озабоченный ведьмак матери расскажет, уж лучше Марина сама.

С этими мыслями Марина стала спускаться вниз.

Шла, ориентируясь на запах. Нашла просторную столовую, там суетилась молодая, немногим старше Марины, чародейка. Она споро раскладывала тарелки и расставляла на столе какие-то плошечки с разноцветным вареньем, сметаной, мёдом.

Увидев Марину, она улыбнулась и пригласила её за стол:

— Садитесь, позавтракайте, хозяйка тоже рано встаёт, сейчас спустится. Меня Надежда зовут, я вот готовлю здесь. Если что-то понадобится, то меня всегда можно на кухне найти.

Марина тоже представилась и ответила:

— Тогда я лучше её подожду, можно мне пока просто кофе?

И уже через минуту Марина сидела на диване с чашкой ароматного кофе в руках.

Радомила появилась спустя десять минут. И как только она вошла, то на столе сразу появились и блины, и горячая каша и сырнички. Всё это в сочетании с льющимся из окно солнечным светом, доносящимся из приоткрытых форточек пением птиц, и высокими потолками деревянного терема, было просто восхитительным.